ПРОШЛОЙ ОСЕНЬЮ, СПУСТЯ СЕМЬ месяцев после спасительной пересадки сердца, Скот Поллард, ветеран НБА с одиннадцатилетним стажем, вновь оказался в больнице. Однако на этот раз он был там не ради себя.
Оззи Поллард, третий из его четверых детей, был старшеклассником и играл на позиции тайт-энда в школьной футбольной команде. В середине сезона он повредил крестообразную связку и мениск и нуждался в операции для их восстановления.
Семья Поллардов была хорошо подготовлена к стрессу, связанному с операцией; Скот сам последние три года боролся с генетическим заболеванием сердца.
Во время учебы в Университете Канзаса и игры в НБА Скот стал своего рода культовым игроком в лиге, завоевав любовь фанатов благодаря своей неповторимой индивидуальности, ярким прическам и неукротимой соревновательности.
Однако спустя более десяти лет после завершения карьеры дух Скота постепенно угасал, его дни были заполнены визитами к врачам, обследованиями и вопросами.
В 48 лет человек, который всего несколько лет назад был публичным символом пиковой физической формы и мощи, находился в активной стадии сердечной недостаточности.
“Я помню, как чувствовал: `Если это конец, я буду в порядке`, – сказал он. – `Но если нет, мне предстоит еще много дел`.”
Он сделал паузу.
“Я очень рад, что мне предстоит еще много дел.”
Скот получил новое сердце 16 февраля 2024 года.
Донорство органов строго анонимно. Ни семья донора, ни реципиент не получают подробностей друг о друге, если только пациент не решит установить контакт после процедуры.
Скот провел пять месяцев, размышляя о своем опыте трансплантации, прежде чем решил отправить письмо семье своего анонимного донора.
В нем он назвал своего донора героем.
“Меня зовут Скот, – написал он. – Я живу в Индиане и пишу это письмо, чтобы выразить свою и моей семьи бесконечную благодарность за дар жизни, который подарил ваш близкий. Моя жена, я сам, наши четверо детей, наша большая семья и друзья – все мы навечно благодарны!”
Он продолжил.
“Мы были бы рады возможности встретиться в какой-то момент, если вы согласны на это. Мы хотим, чтобы вы знали, что сердце вашего близкого будет любимо, о нем будут заботиться, и оно будет дарить любовь в ответ.”
“Мы уже начали повышать осведомленность о донорстве в нашем сообществе и собираемся делать это по всей стране. Я уже связался с несколькими донорскими сетями в различных сообществах, чтобы помочь им продвигать идею становления донором.
Ваш близкий – наш герой, и он будет жить вечно через меня и наши усилия по привлечению большего числа людей к тому, чтобы стать такими же самоотверженными героями, как он.”
“Если вам некомфортно отвечать, я полностью понимаю. Я просто хотел, чтобы вы знали о моей пожизненной благодарности ему. Он действительно мой герой.”
Скот передал письмо своей больнице, которая затем передала его больнице донора, а та, в свою очередь, передала его семье донора.
Им предстояло решить, как они хотят ответить, или хотят ли вообще.
“Я очень хорошо понимаю, почему многие люди сказали бы: `Я не хочу знать человека, который получил почку, или легкие, или глаза. Это слишком тяжело`, – сказал Скот. – И программы трансплантации готовят вас к тому, что большинство людей не отвечают”.
Проходили дни, затем недели. Его надежды получить ответ от семьи, которая его спасла, угасали.
Через три месяца после отправки письма, когда его семья сидела в больнице с Оззи, Скот проверил свою электронную почту.
Они ему ответили.
6 ФЕВРАЛЯ 2024 ГОДА Скот Поллард умирал.
Накануне он и его жена Доун приехали в Медицинский центр Университета Вандербильта в Нашвилле, штат Теннесси, для трехдневного обследования перед пересадкой сердца.
Скот уже был зарегистрирован в списках трансплантации в Индианаполисе и Чикаго. Он стремился попасть в список в Нашвилле – в 300 милях к югу от их дома в Кармеле, Индиана – надеясь, что другой регион трансплантации увеличит шансы на совпадение.
Доктор Джонатан Менахем, кардиолог больницы, положил руки на запястье Скота.
“Ваш пульс медленный, – сказал он. – Он всегда такой медленный?”
Затем Скот лег на кровать, где Менахем приложил стетоскоп к его груди.
“Вам становится трудно дышать, просто лежа так?” – спросил он.
Скот закрыл глаза и кивнул.
“Видеть, как кто-то так быстро начинает задыхаться лежа, вызывает беспокойство”, – сказал Менахем.
Скот находился в конечной стадии сердечной недостаточности. Его поместили в отделение интенсивной терапии, и начался экстренный поиск донора для трансплантации.
“Он был полон жидкости, и его тело не получало достаточного кровотока”, – сказал Менахем. – “Они думали, что вернутся домой в Индиану.”
“Мы посмотрели друг на друга, – сказал Менахем о себе и своем коллеге, когда они пересматривали прогноз Скота. – `Мы подумали: `Этот парень не может ехать домой`.”
Сердце Скота отказывало. Он страдал от кардиомиопатии – заболевания, при котором сердечной мышце трудно перекачивать кровь. Из-за увеличившейся нагрузки на мышцу и большего объема крови, необходимого для его крупного телосложения, он слабел с каждым днем.
“Я очень привязан к этому сердцу, – сказал он в больнице. – Я чувствую, что оно лучшее. Именно с ним я родился. И самый большой страх – что следующее будет недостаточно хорошим.”
Пока он готовился к дополнительным анализам, к его груди и пальцам были прикреплены различные датчики, а надвигающиеся звуки кардиомонитора ежесекундно напоминали о том, что должно было произойти.
“На самом деле я ничего не боюсь, – сказал Скот. – Но когда сидишь здесь, в ожидании нового сердца, неизвестность может быть ужасающей.”
СВОЙ РОСТ Скот унаследовал от отца, Перла, который был ростом 203 см. И когда ему диагностировали кардиомиопатию, он понял, что это тоже унаследовано.
В 1952 году отец Перла перевез семью из Монтаны в Юту в надежде сделать из сына боксера. Но, как рассказывает Скот, тренер по баскетболу добрался до Перла первым.
Перл играл центрового за Jordan High School, к югу от Солт-Лейк-Сити, и быстро получил прозвище “Яд” Поллард за свой смертоносный хук-шот. Он выиграл два подряд чемпионата штата по баскетболу среди школьников с командой “Битдиггерс”, установив рекорд по набранным очкам на турнире штата в 1955 году.
Ранее в том же году он появился рядом с Уилтом Чемберленом в журнале Life, где были представлены самые высокие школьные баскетболисты страны.
Перл продолжил играть за Университет Юты с 1956 по 1959 год и был лучшим бомбардиром команды в сезоне 1958-59.
“Он был великим человеком во всех возможных смыслах”, – сказал Скот.
Когда Скоту было 12 лет, семья переехала из Юты в Сан-Диего, где он впервые заметил, как ухудшается здоровье его отца. Три года спустя у Перла диагностировали кардиомиопатию в возрасте 53 лет. Его поставили в лист ожидания на пересадку сердца, но ему нужен был донор органа, схожий по размеру.
Учитывая его внушительный рост, найти такого донора было бы почти невозможно.
“Мы знали, что это смертный приговор, – сказал Скот, который был младшим из шестерых детей. – Я просто думал: `Боже, я вырасту без отца`.”
Однажды утром в октябре 1991 года Скот возвращался с пляжа после занятий серфингом на физкультуре. Перл случайно проезжал мимо на своем белом служебном пикапе и остановился, чтобы быстро перекинуться словом с сыном.
Через несколько часов Скоту позвонил друг. Он сказал, что грузовик Перла врезался на парковке загородного клуба и на месте происшествия находятся парамедики.
Перл перенес сердечный приступ за рулем.
Он умер, находясь в листе ожидания на трансплантацию.
Скоту было 16. Он был последним из своей семьи, кто видел отца живым.
СКОТ НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЛ судьбу своего отца. После здоровой игровой карьеры он продолжал регулярно проверять свое сердце.
В январе 2021 года он посетил врача для ежегодного медицинского осмотра. Этот прием, как и все предыдущие, прошел без каких-либо опасений.
Однако через месяц Скот получил прививку от гриппа, и, по его словам, врачи считают, что она высвободила “генетическую аномалию”, которая спровоцировала его сердечную недостаточность.
“Через пару дней я заболел гриппом, – сказал Скот, – и он поразил мое сердце. Я не мог пройти через всю комнату.”
“Мы никогда не узнаем наверняка, что произошло, – сказал Менахем, – но он явно был предрасположен к тому, что его сердце не будет хорошо функционировать всю жизнь.”
Далее последовал все более пугающий трехлетний период приемов, процедур и визитов в больницу, кульминацией которого стало осознание, что для выживания ему потребуется пересадка сердца.
Сомнения в том, что он найдет донора, и чувство вины за то, что он заслуживает его, одолевали его.
Кто-то должен будет умереть, чтобы дать мне жизнь.
Скот пережил и прожил больше, чем большинство, думал он: значимая карьера в студенческом баскетболе, приведшая к восхитительной карьере в НБА, которая помогла ему создать любимую семью и реализовать их мечты. Наверняка были более достойные кандидаты на этот шанс спасительной операции.
Что касается первого, Доун тоже сомневалась. Но ей нужно было убедить мужа в ошибочности второго, напоминая ему о его обязанностях мужа и отца, о том, как много им еще предстояло прожить.
Он слушал – и в конце концов согласился.
“Как я посмел даже подумать о том, чтобы сделать со своими детьми то же самое, что мой отец непреднамеренно сделал со мной?” – подумал Скот.
“Он не хотел, чтобы я вырос без отца, который бы был рядом и учил [меня], – сказал Оззи. – И я люблю его за это.”
Следующим шагом был поиск сердца, достаточно сильного, чтобы поддерживать его тело.
“Вы не можете поставить двигатель Ford Festiva в F-150 и думать, что он будет хорошо работать”, – сказал Менахем.
В то время как Перл умер, ожидая донора такого же размера, у Скота была надежда. Медицинские технологии продвинулись, позволяя большее разнообразие в размере.
В 49-й день рождения Скота, на шестой день его пребывания в отделении интенсивной терапии Вандербильта, он получил известие о потенциальном доноре. Он позвал членов семьи в больницу. Он побрил голову и бороду в рамках подготовки к операции.
Но врачи определили, что потенциальное сердце будет нежизнеспособным.
Вскоре появилась еще одна возможность.
И от нее тоже отказались.
ПАМЕЛА ЭНДЖЕЛЛ И Меган Тайра сидели в больнице в Восточном Техасе, когда им сказали, что у них есть 14 дней, чтобы принять самое страшное решение в их жизни.
Муж Памелы, Кейси, был интубирован, больше не мог дышать самостоятельно.
Кейси и Памела познакомились в 2009 году, работая в Walmart. Он был человеком, который мог “уговорить любого незнакомца”, как она говорит, и часто это делал.
Когда Памела была беременна их сыном Уильямом, Кейси нашел новую работу оператора вилочного погрузчика. Но воздействие внешних факторов на работе – в дополнение к истории курения – сказалось на его здоровье. В феврале 2024 года приступ пневмонии отправил 45-летнего мужчину в больницу, где он то приходил в сознание, то терял его.
Проходили дни. Затем неделя. Затем еще. Энджелл не проявлял никаких признаков улучшения – или жизни. На 11-й день Памела и Меган, сестра Кейси, приняли решение отпустить его.
Вскоре после этого к ним подошел координатор по донорству органов из больницы.
“Он сказал: `Послушайте, ребята, у Кейси было очень большое сердце`”, – сказала Меган.
“Да, мы знаем”, – ответил муж Меган, Клинт.
“Он сказал: `Нет, вы не понимаете. У него физически было большое сердце`”, – сказала Меган. – “И я подумала: `Это важно?`
Он сказал: `О да, это важно`.”
Энджелл был крепким мужчиной ростом 180 см. В 1991 году этого было бы недостаточно, чтобы спасти Перла Полларда. Но в 2024 году этого было бы достаточно, чтобы спасти Скота.
Памела и Меган согласились на анонимный процесс донорства органов – и наблюдали, как сердце Энджелла покидает больницу.
“Ты теряешь своего лучшего друга, – сказала Памела, – но кто-то другой, в некотором смысле, обретает твоего лучшего друга.”
Утром 16 февраля, пока сердце Энджелла путешествовало из Техаса в Теннесси, персонал Вандербильта начал готовить Скота к операции по трансплантации.
Врачи собрали бесчисленные трубки и провода, привязывавшие его к больничной палате, и переложили их для короткого пути в операционную.
Под монотонные звуки кардиомонитора Скот начал прощаться.
“Кто мой любимый четвертый ребенок?” – сказал Скот, обнимая своего младшего ребенка, Айсина.
“Я?” – сказал Айсин.
Скот наклонился. “Вот именно”, – сказал он, приложив их лбы друг к другу. – “Ты.”
Затем Доун взяла голову мужа в свои руки и наклонилась над кроватью для поцелуя. “Я люблю тебя”, – сказала она, улыбаясь сквозь слезы.
“Я люблю тебя навсегда”, – сказал Скот, проводя пальцами по ее длинным темным волосам. “Я люблю тебя навсегда”, – сказала она ему.
Скота везли по коридорам больницы, Доун следовала за ним, насколько ей было разрешено. Она сжала руку мужа, прежде чем он прошел через двойные двери, оказавшись вне ее досягаемости.
“Я думала: `А что, если он не проснется?` – сказала она позже. – Вот тогда меня это, наконец, настигло.”
“Я думала, какой могла бы быть жизнь… без него.”
Сразу после 11 утра Скота забрали на операцию.
В 13:08 черный внедорожник подъехал к входу для экстренных случаев для взрослых в больнице. Из багажника врачи достали белый холодильник и поспешили внутрь. Внутри небольшого пластикового контейнера находилось сердце Энджелла.
В 13:16 врачи извлекли сердце Скота из его тела.
“Теперь там нет сердца, – сказал доктор Ашиш Шах, один из кардиохирургов, проводивших операцию. – Там огромная, зияющая дыра, и когда старое сердце было извлечено, вы видите огромный, несчастливый орган.”
Тринадцать минут спустя его новое сердце было пришито, и кровоток был восстановлен.
К 17:00 процедура была завершена.
“В некотором смысле, – сказал Шах, – это было именно то сердце, которое ему подходило.”
ОДНАЖДЫ В СЕРЕДИНЕ ОКТЯБРЯ прошлого года Скот и Доун стояли на краю футбольного поля средней школы Кармел. Был вечер выпускников. Когда солнце садилось за трибунами, они ждали, пока вызовут имя Оззи.
Прошло всего две недели после его операции на колене, поэтому он не мог играть, но Оззи прошел по полю в честь праздника, рядом с ним был его отец.
“Как будто у меня снова появился папа, как в детстве”, – сказал Оззи.
Однако Полларды прекрасно осознавали, что их облегчение, их радость, достались огромной ценой.
В день операции Оззи, находясь в больничной палате, Скот проверил свою электронную почту. И вот он – ответ, на который он так надеялся.
Как только Памела получила письмо Скота, она позвонила Меган, и они решили ответить, заинтересованные узнать больше о человеке, носящем сердце Кейси, и рассказать больше о человеке, от которого оно пришло.
Скот прочитал письмо вслух.
“Дорогой Скот, большое спасибо, что связались с нами.”
“Скот, вы согрели наши сердца своими добрыми словами о вашем доноре, который был любим безмерно. 16 февраля 2024 года был невероятно тяжелым днем для тех из нас, кто любил вашего донора, Кейси.
Когда мы поняли, что нам придется отпустить его, и нам предложили донорство органов, не было ни малейшей паузы или сомнения в том, что Кейси хотел бы помочь.
Поэтому ответ был прост, и это было `да`.”
Голос Скота начал дрожать.
Он продолжил читать.
“Кейси был любящим мужем, отцом, дядей и лучшим младшим братом, о котором только можно было мечтать. Хотя он был самым младшим, он возвышался над всеми нами.
Спасибо, что заботитесь о его большом сердце. И мы благодарны знать, что он любим и будет продолжать дарить любовь. Это очень много значит для нас. Он вдохновил людей в своей собственной семье стать донорами и героями, как он.”
“И мы, его семья, хоть и небольшая, хотели бы встретиться с вами, когда вы будете готовы.”
Меган написала, что Энджелл был “нежным гигантом”, который всегда был рад помочь нуждающимся. “Мы благословлены тем, что даже в нашей величайшей трагедии мы остались верны тому, кем он был, – написала она, – и мы так рады, что благодаря нашему герою вы можете продолжать быть благословением для своей семьи и других.”
Семьи впервые поговорили по телефону 9 ноября, в день, когда Энджеллу исполнилось бы 46 лет. После обмена сообщениями они решили встретиться лично.
17 марта 2025 года Скот и Доун были в Линдэйле, Техас, небольшом городке примерно в 90 милях к востоку от Далласа.
Когда пара вышла из гостиничного номера, Доун взяла мужа за руку.
“Готов?” – тихо спросила она, улыбаясь ему. “Готов”, – ответил он.
Держась за руки, они шли по коридору к комнате, где ждала семья Энджелла.
Повернув за последний угол, они увидели семью через открытую дверь, нервно засмеялись, прежде чем обменяться объятиями с Памелой, Уильямом, Меган и Клинтом.
“Привет, банда”, – сказал Скот, прежде чем он и Доун протянули руки.
Скот узнал, что Уильяму было 12 лет, когда умер его отец, и что он был “любовью всей жизни [его отца]”.
“Мы благодарны, что Скот здесь, с сердцем Кейси, – сказала Памела. – И у Уильяма есть еще один человек, на которого можно равняться, как на отцовскую фигуру.”
Уильям рассказывал истории о своих совместных днях рыбалки или просмотре фильмов ужасов, описывая своего отца как нежного и тоже гиганта. У Кейси и Скота были татуировки драконов, японский знак зодиака Уильяма.
“Я почувствовал связь, – сказал Скот. – Я знаю, каково это – ребенком потерять отца.”
“Ты похож на своего папу”, – сказала Доун Уильяму.
“Скопировано и вставлено, так мы это называем”, – ответила Меган.
Памела показала Доун и Скоту обручальное кольцо Кейси, которое она носит на цепочке на шее, и рассказала историю их знакомства. Меган объяснила, что, хотя у нее и Кейси были другие братья и сестры, они вдвоем были ближе всех.
“Он был моим братишкой”, – сказала она.
Прежде чем отправиться вместе на обед, Памела достала принесенный ею стетоскоп.
Скот встал и расстегнул рубашку, пока Памела приложила стетоскоп прямо к его груди.
Когда она слушала бьющееся сердце внутри него, ее глаза наполнились слезами.
Затем подошла Меган. “Моя очередь”, – сказала она.
Она осторожно приложила стетоскоп чуть правее длинного вертикального шрама, постоянного напоминания о том, что было дано – и что было потеряно.
Скот смотрел на нее сверху вниз, она опустила голову и прислушалась.
“Привет, братишка”, – сказала она, плача.
В ВЫХОДНЫЕ ДНИ Дня памяти, под ясным небом, семьи Поллардов, Энджеллов и Тайра проехали по улицам центра Индианаполиса, приветствуя восторженную толпу.
Через год после трансплантации Скот был назначен гранд-маршалом парада фестиваля Инди 500 и пригласил семью донора своего сердца присоединиться к нему на платформе.
Прошло всего несколько месяцев с их первой личной встречи, но Меган говорит, что знакомство с Поллардами помогло ее семье исцелиться. Сегодня, в 50 лет, Скот чувствует себя хорошо, но его будущее чревато непредсказуемостью.
Он самый высокий реципиент трансплантации в истории Медицинского центра Вандербильта, и врачи не уверены, как будет развиваться его жизнь. Тем не менее, все сомнения, которые одолевали Скота до операции, теперь полностью исчезли.
“Тот факт, что я могу быть отцом столько, сколько смогу, полностью того стоил”, – сказал он.
Хотя Скот говорит, что его врачи не считают, что новое сердце будет затронуто генетическим расстройством, они полагают, что его дети находятся в группе риска по сердечным заболеваниям.
Но тем временем он будет рядом, чтобы поддерживать их на их собственном пути. Оззи, 17 лет, скоро начнет свой первый курс в Университете Мариан, школе всего в 30 минутах от дома. Айсин, 9 лет, пойдет в четвертый класс осенью.
А в Техасе 13-летний Уильям планирует играть за школьную футбольную команду, как и его папа.
Судьба соединила пути Поллардов и Энджеллов – каждый по-своему помогал другому исцелиться.
“На что мы надеемся в дальнейшем, – сказал Скот, – это просто то, что я смогу продолжать жить хорошей жизнью благодаря их дару.”
Когда Меган смотрела на ликующую толпу, она думала о Кейси.
“Это большая честь дать всем понять, как мы гордимся им, кем он был и каким хорошим человеком был”, – сказала она о своем брате. – “Мы скучаем по нему каждый день, но Скот помогает в этом.”